Депутаты Государственной Думы 12 марта обратились в Конституционный Суд с запросом «О проверке конституционности Федерального закона от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»
Предмет спора - недавние поправки, ужесточившие ответственность за ряд нарушений правил дорожного движения (ПДД) и сократившие размер скидки за оперативную уплату штрафов.
Запрос подписали 97 депутатов.
***
В КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
З А П Р О С
«О проверке конституционности Федерального закона от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»
Нижеподписавшиеся депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации восьмого созыва, составляющие в соответствии с частью 2 статьи 125 Конституции Российской Федерации не менее одной пятой депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации (адрес заявителей: 103265, г. Москва, ул. Охотный ряд, д. 1).
Представителями заявителей по должности являются:
депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.
Адрес: 103265, г.Москва, ул. Охотный ряд, д.1.
Телефон: 8 (495) 692-50-14.
депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.
Адрес: 103265, г. Москва, ул. Охотный ряд, д.1.
Телефон: 8 (495) 692-64-12.
депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.
Адрес: 103265, г. Москва, ул. Охотный ряд, д.1.
Телефон: 8 (495) 692-98-65.
II. СВЕДЕНИЯ ОБ ОБЖАЛУЕМЫХ НОРМАТИВНЫХ ПРАВОВЫХ АКТАХ И ИЗДАВШИХ ИХ ОРГАНАХ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
Федеральный закон от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (Федеральное Собрание Российской Федерации: принят Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации 12 декабря 2024 года (103265, г. Москва, Охотный ряд, д. 1). Одобрен Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 20 декабря 2024 года (103246, г. Москва, ул. Большая Дмитровка, д. 26). Подписан Президентом Российской Федерации 26 декабря 2024 года (103265, г. Москва, Кремль). Собрание законодательства Российской Федерации, 30 декабря 2024 года № 53 (часть 1) ст. 8500. Опубликован на официальном интернет-портале правовой информации http://pravo.gov.ru 26 декабря 2024 года, «Российская газета» № 297 28 декабря 2024 года.
Оспариваемый Федеральный закон вступил в силу с 1 января 2025 года.
Не менее 90 депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации (далее – Заявители) обращаются в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности Федерального закона от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях».
IV. ПРАВО НА ОБРАЩЕНИЕ И ОСНОВАНИЕ РАССМОТРЕНИЯ
Право на обращение Заявителей в Конституционный Суд Российской Федерации предусмотрено пунктом «а» части 2 статьи 125 Конституции Российской Федерации, подпунктом «а» пункта 1 статьи 3, статьей 84 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», предоставляющими одной пятой депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации право на обращение в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности федеральных законов.
Основанием к рассмотрению Конституционным Судом Российской Федерации настоящего обращения в соответствии с частью 2 статьи 36 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» является обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации, ее статье 4 (часть 2), статье 15 (части 1, 2), статье 19 (части 1, 2), статье 55 (часть 3), статье 101 (часть 4), статье 104 (часть 2), статье 105 (часть 1), оспариваемые заявителями положения Федерального закона от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях».
V. ПРАВОВАЯ ПОЗИЦИЯ ЗАЯВИТЕЛЕЙ И ЕЕ ПРАВОВОЕ ОБОСНОВАНИЕ
Федеральным законом от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» ужесточается административная ответственность за нарушение правил применения ремней безопасности или мотошлемов; управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения, передачу управления транспортным средством лицу, находящемуся в состоянии опьянения; превышение установленной скорости движения; проезд на запрещающий сигнал светофора или на запрещающий жест регулировщика; нарушение правил расположения транспортного средства на проезжей части дороги, встречного разъезда или обгона; несоблюдение требований, предписанных дорожными знаками или разметкой проезжей части дороги; непредоставление преимущества в движении маршрутному транспортному средству или транспортному средству с включенными специальными световыми и звуковыми сигналами; нарушение правил движения тяжеловесного и (или) крупногабаритного транспортного средства; невыполнение водителем требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения. При этом размер штрафа по перечисленным основаниям увеличивается в 1,5-2 раза (полный перечень приведен в приложении № 1).
Закон также увеличивает срок, в течение которого лицо, привлеченное к административной ответственности за ряд нарушений ПДД, может уплатить штраф со скидкой, однако при этом размер скидки уменьшен. Предусматривается, что указанные изменения в порядок уплаты административного штрафа не распространяются на правоотношения, связанные с исполнением постановлений по делам об административных правонарушениях, совершенных до дня вступления в силу настоящего федерального закона.
К основам юридической ответственности в правовой системе Российской Федерации относятся положения Конституции Российской Федерации, согласно которым каждый гражданин обладает на ее территории всеми правами и свободами и несет равные обязанности; Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на территории Российской Федерации (часть 2 статьи 4); Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, обязательность соблюдения Конституции Российской Федерации и законов (части 1, 2 статьи 15); все равны перед законом и судом (части 1, 2 статьи 19); права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (часть 3 статьи 55); законопроекты вносятся в Государственную Думу (часть 2 статьи 104); Государственной Думой принимаются федеральные законы (часть 1 статьи 105). Совет Федерации и Государственная Дума принимают свои регламенты и решают вопросы внутреннего распорядка свой деятельности (часть 4 статьи 101).
Устанавливая административную ответственность за нарушение правил и норм, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (пункт 2 части 1 статьи 1.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях), законодатель в силу имеющейся у него дискреции может по-разному, в зависимости от существа охраняемых общественных отношений, конструировать составы административных правонарушений и их отдельные элементы[2]. Из этого следует, что с изменением социальных и экономических обстоятельств, в частности свидетельствующих о возрастании негативных последствий тех или иных административных правонарушений, законодатель также вправе вводить более строгие санкции за их совершение, но с обязательным учетом того, что дифференциация составов административных правонарушений, а также определение мер административной ответственности не могут быть произвольными и должны основываться на объективных характеристиках распространенности административных правонарушений и соответствовать принципам и нормам Конституции Российской Федерации[3].
Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что устанавливаемые Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях размеры административных штрафов должны соотноситься с характером и степенью общественной опасности административных правонарушений и обладать разумным сдерживающим эффектом, необходимым для соблюдения находящихся под защитой административно-деликтного законодательства запретов[4]. В противном случае применение административной ответственности не будет отвечать предназначению государственного принуждения, которое по смыслу части 1 статьи 1, статьи 2, части 3 статьи 17, статьи 18 и части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации должно заключаться главным образом в превентивном использовании соответствующих юридических средств для защиты прав и свобод человека и гражданина, иных конституционно признаваемых ценностей гражданского общества и правового государства.
Как отмечает Министерство юстиции Российской Федерации, механическое увеличение санкций не может само по себе служить эффективной мерой сдерживания роста числа административных правонарушений. Установление чрезмерно высоких размеров административных штрафов может повлечь невозможность исполнения административного наказания[5].
Эффективность административного штрафа находится в прямой зависимости от факта его реального применения и исполнения. Если постановление о наложении административного штрафа вынесено, а по факту не исполняется либо исполняется частично, то такой вид наказания нельзя рассматривать как действенный, способствующий сокращению нарушений ПДД. В связи с этим основными средствами противодействия совершению противоправных деяний (бездействий) должны быть профилактические социальные, экономические и иные меры, а также, что очень важно, обеспечение реализации принципа неотвратимости наказания.
Внесение изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, направленных на усиление мер административной ответственности, должно основываться на анализе статистических данных и материалов правоприменительной практики, свидетельствующих о росте числа соответствующих противоправных действий (бездействий) и недостаточности либо неэффективности действующих мер административной ответственности.
Как отмечено многими экспертами, ужесточение санкций не оказывает существенного влияния на снижение количества дорожно-транспортных происшествий и повышение безопасности в дорожном движении[6], зато приводит к увеличению коррупции и нарушению прав граждан.
Так, согласно отчету Министерства внутренних дел «О состоянии преступности в России» (раздел «О состоянии преступности на транспорте») за 2022 год зарегистрировано 1134 преступлений по статье 291.2 УК РФ («Мелкое взяточничество»); в 2023 году – 939 преступлений (- 17,2%); в 2024 году – 807 преступлений (-14,1%)[7]. То есть, количество преступлений о мелких взятках с суммами до 10 тысяч рублей на транспорте, несмотря на сложную экономическую ситуацию в стране за последние три года снижается. Однако есть разумные основания прогнозировать ухудшение такой статистики из-за предполагаемого роста взяток со стороны автомобилистов сотрудникам ГАИ (ГИБДД) в целях избегания ответственности за нарушения в сфере дорожного движения.
За последние 17 лет аварийность дорожно-транспортных происшествий в России ежегодно неуклонно сокращалась: с 233 809 ДТП, зарегистрированных в 2007 году, до 132 037 - в 2024 году[8] (сведения приведены в приложении № 2). И это при стремительной автомобилизации населения страны. Перед распадом Советского Союза его легковой автопарк насчитывал около 17 млн. единиц. Таким образом, на 1000 жителей тогда приходилось 59 машин[9]. В рамках подготовки отчета «Структура и прогноз парка легковых автомобилей в России» эксперты агентства «АВТОСТАТ» выяснили, что сегодня в нашей стране на 1 000 жителей приходится в среднем 322 легковых машины (по состоянию на 1 января 2024 года)[10].
Среди основных причин увеличения данных показателей – перенаправление грузопотоков с запада на восток в условиях экономических санкций и рост популярности автотуризма при ограниченности предложений отдыха за рубежом, к чему не была готова дорожная инфраструктура.
Последовательное снижение количества дорожно-транспортных происшествий связано, в том числе с проводимой государством политикой в этой области. В рамках проводимых мероприятий предусмотрено изменение поведения участников дорожного движения с целью безусловного соблюдения норм и правил в дорожном движении; повышение защищенности от дорожно-транспортных происшествий и их последствий наиболее уязвимых участников дорожного движения, прежде всего детей и пешеходов; совершенствование улично-дорожной сети по условиям безопасности дорожного движения, включая развитие работ по организации дорожного движения; совершенствование организационно-правовых механизмов допуска транспортных средств и их водителей к участию в дорожном движении; совершенствование системы управления безопасностью дорожного движения; развитие системы оказания помощи и спасения пострадавших в результате дорожно-транспортных происшествий.
Достижению этой цели будут служить разрабатываемая в настоящее время в стране новая Стратегия повышения безопасности дорожного движения на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года, а также обновленный федеральный проект «Безопасность дорожного движения» в составе нового национального проекта «Инфраструктура для жизни». Эти документы предусматривают реализацию безопасного системного подхода, который предполагает не только реагирование на причины совершения конкретных автомобильных аварий, но и постоянное проактивное совершенствование дорожно-транспортного комплекса.
Статистические сведения и иные материалы свидетельствуют об отсутствии значимых негативных тенденций в обеспечении безопасности дорожного движения. Объективных причин для ужесточения санкций за административные правонарушения в этой области не существует.
Заявители считают, что изменения, вносимые оспариваемыми нормами Закона № 490-ФЗ, являются несоразмерными степени возможной тяжести правонарушений и сформированными на нынешнем этапе исторического развития Российской Федерации тенденциями к снижению дорожно-транспортных происшествий.
Впервые правило об уплате административного штрафа до вступления в законную силу постановления о его наложении введено в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в 2014 году. Такое законодательное решение рассчитано на стимулирование к добровольной оплате штрафа, увеличение их собираемости, исключение формальных случаев обжалования постановлений об административных правонарушениях, уменьшение случаев неуплаты и, следовательно, снижение нагрузки на судей, а также судебных приставов. Несомненно, что поставленные девять лет назад цели были достигнуты. Возврат к практически прежней, существовавшей до 2014 года, норме приведет к возникновению ранее имеющихся проблем, поскольку льготу по уплате в 25% от суммы штрафа вряд ли можно считать существенным стимулом для граждан.
Современный подход к пониманию мер ответственности за совершение административных правонарушений в области дорожного движения должен учитывать финансовое положение граждан. В 2024 году уровень инфляции в России, по данным Минэкономразвития, был на высоком уровне - 9,7%[11].
Председатель Правительства Российской Федерации М.В.Мишустин заявлял, что «любые вопросы, которые касаются введения новых размеров штрафов, пеней, надо, в первую очередь, рассматривать с учетом платежеспособности населения, а также с точки зрения улучшения качества автоматизации и администрирования. А не идти по самому простому пути, кратно увеличивая размеры штрафов»[12].
Статья 15 Конституции Российской Федерации закрепляет обязанность государства подчиняться принципу законности: соблюдать Конституцию и законы (органами государственной власти, органами местного самоуправления, должностными лицами (часть 2); принимать законы и иные правовые акты, соответствующие Конституции (часть 1).
С учетом правовой значимости федерального закона как основного средства нормативного правового регулирования общественных отношений базовые элементы процедуры (порядка) его принятия регламентированы Конституцией Российской Федерации, законами, а затем конкретизированы и детализированы в регламентах Государственной Думы и Совета Федерации.
При осуществлении своих законодательных полномочий Государственная Дума обязана соблюдать порядок принятия федеральных законов, причем не только прямо закрепленный статьями 104-108 Конституции Российской Федерации, но и вытекающий из иных ее положений, конкретизированных в Регламенте Государственной Думы, наличие которого рассматривается Конституцией Российской Федерации в качестве обязательного условия организации парламентской деятельности (часть 4 статьи 101 Конституции Российской Федерации)[13].
При принятии Федерального закона от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» Государственной Думой были существенно нарушены законодательные процедуры. Так, во втором чтении в законопроект были внесены поправки, ужесточающие ответственность по 12 статьям Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, что изменило первоначальную концепцию проекта данного Федерального закона.
В соответствии с пунктом «а» части первой статьи 105 Регламента Государственной Думы пояснительная записка к законопроекту должна содержать предмет законодательного регулирования и изложение концепции предполагаемого законопроекта, а также мотивированное обоснование необходимости принятия и одобрения законопроекта.
В соответствии с частью первой статьи 118 Регламента Государственной Думы концепция предлагаемого законопроекта обсуждается при рассмотрении его Государственной Думой в первом чтении. К принятому в первом чтении законопроекту вносятся поправки, которые рекомендуются профильным Комитетом Государственной Думы к принятию (таблица № 1) или отклонению (таблица № 2), а затем в ходе второго чтения законопроекта принимаются и отклоняются Государственной Думой, как правило, в соответствии с рекомендациями Комитета.
Законопроект № 728324-8 с первоначальным названием «О внесении изменений в статьи 12.3 и 12.37 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» принят депутатами в первом чтении 26 ноября 2024 года. Из 450 парламентариев «За» проголосовали 388 депутатов (86.2%), «Не голосовало» 62 депутата (13,8%).
В соответствии с частью третьей статьи121 Регламента Государственной Думы поправки, изменяющие концепцию законопроекта, могут быть выделены в отдельную таблицу № 4 и поставлены на голосование. Однако все 14 поправок (от Правительства Российской Федерации, депутатов Государственной Думы Д.В.Бессарабова, В.В.Абрамченко) содержались в таблице, рекомендованной ответственным Комитетом к принятию. По мнению Заявителей, предложенные Комитетом к принятию во втором чтении поправки не носили характер технических правок или замечаний, а представляли собой новеллы, выходящие за пределы первоначальной концепции и текста законопроекта.
В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 05 июля 2001 года № 11-П сформулировано: «Изменение концепции акта не может происходить на этапе внесения поправок к нему, чтобы имеющие принципиальное значение изменения не появлялись в результате случайных, не связанных с обсуждением концепции решений»[14].
В соответствии со статьей 125 Регламента Государственной Думы при рассмотрении законопроекта в третьем чтении не допускается внесение в него поправок и возвращение к обсуждению законопроекта в целом либо к обсуждению его отдельных разделов, глав, статей. В третьем чтении депутаты могли выступить лишь по мотивам голосования. 12 декабря 2024 года законопроект принят во втором, а также в третьем чтении без обсуждений. В третьем чтении «За» принятие законопроекта проголосовало 284 депутатов (63,1%), «Против» - 89 (19,8%), «Воздержалось» - 17 (3,8%), «Не голосовало» - 60 (13,3%).
Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, вопрос о том, нарушения какого рода имели место при принятии федерального закона и, как следствие, адекватно ли его содержание реальному волеизъявлению депутатов, а значит, соответствует ли этот федеральный закон Конституции Российской Федерации по порядку принятия, - при наличии в каждом конкретном случае обращения, отвечающего критерию допустимости, - подлежит разрешению Конституционным Судом Российской Федерации, который в силу своей компетенции, установленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и Федеральным конституционным законом «О Конституционном Суде Российской Федерации», не связан обязанностью интерпретировать любое нарушение установленной процедуры принятия федерального закона как свидетельство его неконституционности; иное означало бы осуществление фактической проверки соответствия федерального закона по порядку принятия не Конституции Российской Федерации, а иным нормативным правовым актам[15].
Как следует из стенограммы заседания Государственной Думы от 12 декабря 2024 года (приложение № 3), депутаты четырех фракций категорически возражали против немотивированного увеличения штрафов без обсуждения этого вопроса с общественностью, представителями экспертных сообществ, в отсутствии необходимых статистических данных и других объективных причин при явных нарушениях процедуры принятия закона.
Как высказался представитель фракции КПРФ, депутат Ю.П.Синельщиков: «…Фракция КПРФ категорически против законопроекта, он рассмотрен с грубым нарушением установленных правил и подлежит возвращению в первое чтение… Одна из причин его принятия - прибавка к бюджету, вторая причина - избежать гласности, сделать так, чтобы народ не обсуждал эти очень востребованные статьи КоАП РФ… Еще в 2001 году Конституционный Суд Российской Федерации прямо указал на то, что искажение изначального волеизъявления в законодательной практике свидетельствует о неконституционности такого акта». Представитель фракции «НОВЫЕ ЛЮДИ», депутат В.В.Плякин отметил: «…Поправки вносятся без обсуждения, без какой-либо ссылки на аварийную статистику… все нужно обсуждать открыто, с учетом мнения всех заинтересованных сторон, нельзя ограничиваться голосованием депутатов на пленарном заседании за две таблицы – таблицу поправок, рекомендуемых к принятию, и таблицу поправок, рекомендуемых к отклонению… Почему у нас прожиточный минимум индексируется на 5 процентов, а штрафы увеличиваются фактически в два раза?». Председатель Комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов, член фракции ЛДПР, депутат Я.Е.Нилов в своем выступлении также выразил обеспокоенность предложенными поправки, заявив: «…Сегодня с учетом уровня тревожности, социальной напряженности, баснословного роста ключевой ставки, роста цен в конце года, вот во всей этой обстановке еще и трогать 50-миллионную армию автомобилистов – ну просто не вовремя. Действительно, надо обсудить, поговорить, показать статистику…». При обсуждении законопроекта выступил и Председатель Комитета Государственной Думы по защите конкуренции, член фракции «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ», депутат В.К.Гартунг: «Тема болезненная… Да, за некоторые нарушения можно было бы поднять штраф, но надо было обсудить это с гражданами, с фракциями. Нет, без обсуждения, минуя процедуру первого чтения нельзя вносить поправки…». Несмотря на имеющиеся возражения представителей фракций, законопроект принят.
Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, нарушение парламентских процедур, чем бы оно ни мотивировалось и ни объяснялось, не может восприниматься как совместимое с правилами осуществления законодательной деятельности, прямо установленными Регламентом Государственной Думы, и как таковое не может быть признано допустимым, даже при наличии санкционирующего нарушение парламентского большинства[16].
Но вместе с тем «по смыслу правовых позиций, выраженных в Постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 20 июля 1999 года № 12-П, от 5 июля 2001 года № 11-П и от 23 апреля 2004 года № 8-П, для оценки федерального закона на предмет соответствия Конституции Российской Федерации по порядку принятия принципиальное значение имеет нарушение тех процедурных правил, которые оказывают определяющее влияние на принятие решения, т.е. основаны непосредственно на предписаниях статей 104-108 Конституции Российской Федерации либо закрепляют такие существенные условия порядка принятия федеральных законов, без соблюдения которых невозможно с достоверностью установить, отражает ли принятое решение действительную волю законодателя, а следовательно, и представляемого им многонационального народа России»[17].
По мнению заявителей, в рамках законодательной процедуры принятия обжалуемого нормативного акта фактически осуществлен обход установленных Конституцией Российской Федерации требований к этапам законодательного процесса. Нарушения процедуры принятия обжалуемых нормативных актов связаны с невыполнением требований части 3 статьи 104 Конституции Российской Федерации, а также статьи 1.2. Федерального закона «О введении в действие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» от 30 декабря 2001 года № 196-ФЗ, выразившегося в отсутствии мотивированного заключения Правительства Российской Федерации по вопросу изменения норм Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Очевидно, что при внесении соответствующего законопроекта самим Правительством Российской Федерации, его дополнительное заключение является избыточным. В то же время, при принципиальном изменении концепции законопроекта, внесенного Правительством Российской Федерации, через включение в него положений, которые не охватывались ни текстом, ни первоначальной концепцией, позиция Правительства Российской Федерации должна быть высказана и обоснована.
Совет Федерации одобрил закон 20 декабря 2024 года.
Таким образом, по мнению заявителей, Федеральный закон от 26 декабря 2024 года № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статье 4 (часть 2), статье 15 (части 1, 2), статье 19 (части 1, 2), статье 55 (часть 3), статье 101 (часть 4), статье 104 (часть 2), статье 105 (часть 1), поскольку меры административной ответственности не могут быть установлены произвольно, не основываться на объективных характеристиках уровня и динамики административных правонарушений, и нарушать установленный порядок принятия федеральных законов.
VI. Требование, обращенное в связи с запросом к Конституционному Суду Российской Федерации
В соответствии с пунктом «а» части 2 статьи 125 Конституции Российской Федерации, частью 2 статьи 36, статьями 84, 86 и 87 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации просят:
ПРИЛОЖЕНИЕ:
[1] Абзац 5 пункта 3 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 февраля 2014 года № 4-П
[2] Пункт 4.1 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 18 мая 2012 года № 12-П
[3] Абзац 2 пункта 3 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2014 года № 13-П
[4] См., напр., Абзац 5 пункт 3 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 февраля 2014 года № 4-П. Абзац 2 пункта 2 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 сентября 2014 года № 1827-О; абзац 4 пункта 2 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года № 3060-О; абзац 3 пункта 2.2 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2018 года № 1692-О
[5] https://minjust.gov.ru/ru/appeals/faq/639 (дата обращения 17.02.2025)
[6] Майоров В.И. Дорожно-транспортные правонарушения как объект междисциплинарного исследования. Евразийский юридический журнал. 2005. № 2 (81). С. 102-105. Кури Х., Ильченко О.Ю. Эффективность наказания: результаты международных исследований. Актуальные проблемы экономики и права. 2013. № 2 (26). С. 240-256
[7] https://мвд.рф/reports/item/60248328 (дата обращения 17.02.2025)
[8] http://stat.gibdd.ru (дата обращения 17.02.2025)
[9] https://www.autostat.ru/infographics/46910 (дата обращения 17.02.2025)
[10] https://www.autostat.ru/infographics/57413 (дата обращения 17.02.2025)
[11] https://www.economy.gov.ru/material/file (дата обращения 17.02.2025)
[12] https://tass.ru/ekonomika/7698923 (дата обращения 17.02.2025)
[13] Пункт 2 мотив. части Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 11.10.2016 года № 2152-П
[14] Абзац 2 пункта 7 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 05 июля 2001 года № 11-П
[15] Абзац 6 пункта 4 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 2013 года № 4-П
[16] Абзац 4 пункта 4.3 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2013 года № 4-П
[17] Абзац 4 пункта 4 мотив. части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2013 года № 4-П